Дата:

Автор: Рубрика: Теория Без комментариев

Зачатие и переживание «вкуса». У. о 16 К. Ч. 7.1

Переживание «вкуса», расы

Всяческое учение познаётся по плодам, дано мне тело — что мне делать с ним?

conceptionVI. Зачатие и переживание «вкуса»

Когда усмиренный ум, прекратив блуждать и грезить,

Созерцая свою природу,

Погрузился в осознанность и распахнулся — о чудо!

Иллюзия «я» мгновенно рассеивается,

Обнажая зеркало — великую основу,

Это — «вкус» естественного ума, великий момент —

Зачатие бессмертного ребенка мудрости…

Вот что пишет Свами Вишну Дэв в своей книге «Учение о 16 Кала»: «Шестая стадия называется «зачатие бессмертного ребенка осознавания». Когда ученик уже более-менее натренирован в концентрации, созерцании, то прямая передача может по-настоящему открыть тонкий слой неконцептуального сознания.

Если он раскрывается даже на миг, этот миг уже забыть нельзя. Наступает момент, когда ученик прямо входит в абсолютное воззрение, минуя теории и слова. Это шестая стадия Луны. Подобно зачатию ребенка, в потоке сознания ученика происходит зарождение нового видения — это переживание вкуса недвойственности, зачатие естественного состояния.

Если такая передача произошла, ученик настраивается на более тонкое недвойственное видение, обнаруживает его в потоке своего сознания. Это уже некий вкус (раса), который он может делать своей опорой. Опираясь на этот вкус, он может работать с ним дальше, получая опыт.

Если вам удалось углубить состояние естественного осознавания и по-настоящему проникнуть в принцип осознанности так, что вы ему начали доверять, тогда вы четко знаете: «Я уже не останусь прежним, что-то во мне изменилось. Теперь я уже могу опираться на принцип собственной осознанности.

Я уже достаточно созрел, чтобы во мне эта осознанность зародилась". Это и есть «зачатие»."Зачатие" означает, что произошло зарождение семени коренной осознанности. Теперь она обязательно будет расти, если вы будете с ней работать. Шестая стадия очень важна: все предыдущие были необходимы для того, чтобы наступила эта шестая стадия.

После того как шестая стадия наступила, многие процессы развиваются сами собой. Но если эта стадия не наступила, то эти процессы не развиваются. Так же, как если произошло зачатие, то дальше все происходит само: ребенок вовремя рождается. Но если зачатие не произошло, то, соответственно, ничего и не родится.

Здесь шестая стадия уподобляется зачатию внутреннего, бессмертного ребенка мудрости. Вместо того чтобы рожать детей снаружи, йоги рождает себя в своем собственном теле в облике бессмертного ребенка осознавания.

Когда мы переживаем вкус недвойственного осознавания, у нас появляется понимание смысла духовной практики, но это переживание еще очень неглубокое и неустойчивое. Даже если мы получили какую-то вспышку этого переживания, все равно она может затмиться и потеряться, поэтому ее нужно вынашивать, работать с ней.

Ступени духовного роста

Интерпретация из источника: www.layayoga.ru/index.php?id=6035 (Изменения на 10.12.2023 г., сайт закрылся)

«Расы (вкусы) естественного состояния ума

На стадии зачатия мы переживаем расу (вкус) естественного состояния ума. Эта раса нарастает, меняясь в процессе созерцания. Это понятие, известное в традиционной индийской поэзии, театре, в традициях бенгальского вайшнавизма-бхакти, имеет свой уникальный смысл в учении Лайя-йоги, где оно указывает на стадии созревания джняны в процессе вичары (самоисследования).

Всего есть двенадцать рас — пять основных и семь дополнительных.

Основные расы таковы:

— нейтральная (шанта),

— служения (дасья),

— дружеская (сакхья),

— родительская (ватсалья),

— супружеская (мадхурья «сладостная»).

Каждая из основных рас выражает степень глубины и погруженности в естественное созерцание Брахмана, Адвайта-сахаджьи. Дополнительные расы и их комбинации создают особые оттенки главных рас. Чем глубже раса, тем меньше йоги воспринимает чистоту, величие, совершенство и могущество Абсолюта как внешнее и тем больше он воспринимает его как собственное, внутреннее, естественное качество (Айшварья), и тем больше в этих отношениях становится естественности (сахаджа), спонтанности, в проявлении своей воли и энергии блаженства (мадхурья).

Самые холодные отношения — это отношения — шанта-раса: садху переживает «вкус» естественного ума, но пока только как внешний. Садху, как «Эго» при этом, всегда находится на некотором почтительном расстоянии, поскольку продолжает испытывать благоговение и даже некоторый страх перед Ним. Взаимоотношения «Эго» и «Я» как у «Хозяина и Гостя». Это стадия самоосвобождения. Зачатие — по 16 Кала.

Следующая — дасья-раса. Здесь «Эго» осознает свою полностью подчиненную природу. «Эго» капитулирует и сдается, происходит самотрансценденция, хотя и неполная. Страха у «Эго» уже нет, оно успокоилось и нашло своего господина — пустотную недвойственную Природу. Токовость — «Слуга и Господин». Это стадия самотрансценденции (прапатти), отбрасывания себя, когда садху говорит себе: «Я — не свой, Я — божий». Это стадия «вынашивания».

Затем идет сакхья-раса, где расстояние между «Эго» и «Я» настолько уменьшается, что садху может проявлять по отношению к Абсолюту как бы дружескую бесцеремонность и естественность (имеется в виду больше не нужны усилия, внешний тапас, чтобы поддерживать присутствие, оно длится само). Взаимоотношения «Эго» и «Сахаджьи» как у «Друзей». Начинается стадия самоузнавания (пратьябхиджня). Это стадия «Рождения».

Еще глубже — ватсалья-раса. Для нее характерно отношение к Схаджье как к младшему, «Ребенку», которого надо пестовать, воспитывать, закалять. Взаимоотношения — как у родителя и ребенка. Стадия самоузнавания углубляется. Это стадии «пестования», «воспитания», закалки".

Мадхурья-раса наступает тогда, когда жизнь в созерцании Сахаджьи становится непрерывной песней блаженства, танцем любви, Пустоты и блаженства, Шивы и Шакти, где двойственность и недвойственность, единство и многообразие, монизм и плюрализм, Джива и Шива так смешались, что их невозможно отличить.

Это «парение с облаками», «танец в пространстве», «течение с рекой». Отношения «Эго» и «Я» становятся отношениями как у влюбленных. Они полны до краев энергией блаженства (ананда), игры (виласы). Это стадия «отпускания», «игры» в учении 16 Кала.

О вкусах не спорят

Неконцептуальным недвойственным сознанием и состоянием естественного осознавания и созерцания для посадки и прививания Духа человеческого в чувстве осязания (зачатии) недостаточно. Нужно еще инициировать импульс в других энергетических настройках в процессе замещения Души божественной генного кода с начальным Временем.

Эти понятия расы (вкусы), в индийской поэзии, театре, в традициях бенгальского вайшнавизма-бхакти иностранцу недоступны. Но нам это и не нужно, а нужно просто прямое видение «вкуса» как физиологического чувства.

Если глубже углубить тему «вкуса» в европейской интерпретации прочитайте статью A.П.Огурцова по адресу: https://iphlib.ru/greenstone3/library/collection/newphilenc/document/HASH0194de703c398e2c61864994

«ВКУС — категория эстетического дискурса, характеризующая способность к различению, восприятию, пониманию и оценке прекрасного и безобразного в природе и в искусстве; один из механизмов функционирования и развития культурных образцов, норм эстетической оценки, поведения, моды, правил повседневного обихода».

Продолжая повествование не следует забывать, что язык — является наиболее чувствительный орган осязания, и именно с осязательной, а не только вкусовой способностью связано удовольствие, получаемое от еды и питья, — ощущения плотности, текучести, упругости, теплоты и прохлады и т. д.

Вкус убеждает в реальности своего тела, преодолевая разрыв между душой и телом, поэтому то и вкус есть некоторого рода осязание: ведь он возбуждается пищей, пища же есть осязаемое тело. Но вкус имеет гораздо более узкую область применения, поскольку его рецепторы расположены только на поверхности языка, а его объектами могут служить только растворимые вещества.

Осязание же, непосредственно представляющее свой предмет через касание (и не только), есть самое контактное из чувств — наряду со вкусом. Осязание непосредственно подводит вещь к органу ее восприятия, к границам тела, рецепторам кожи.

Поэтому весь семиократический дискурс пренебрегает осязанием, обвиняет его в моральной неполноценности, животной низости. Итак, оба эти чувства необходимы всякому животному и человеку, и очевидно, что человек не может существовать без осязания.

Плотское знание

Почему человек вообще стремится к знанию? Есть два основных стимула знания, помимо знания как такового, составляющего область науки: знание приносит власть и деньги, и знание доставляет наслаждение. В первом случае знание об объекте используется для его подчинения и зарабатывания — инструментального овладения.

Во втором случае знание позволяет слиться со своим объектом, стать с ним одним целым. Углубление, погружение, проникновение — все эти синонимы познавательных действий связаны с понятием «быть внутри» изучаемого, тогда как знание, используемое для манипуляции и эксплуатации объекта, предполагает внешнюю позицию знающего по отношению к нему.

Есть знание проникающее, участное, и есть знание о (т)страняющее. Зрительное знание способствует отстранению, как в случае подробного разглядывания или тайного подглядывания, когда изучающий взгляд избегает встречного взгляда, хочет остаться неотвеченным, неувиденным.

Участность осязающего знания, то есть степень слияния со знаемым, такова, что дарит наибольшее наслаждение. Можно предположить, что всякое участное знание более или менее бессознательно движимо желанием слияния и наслаждения и в этом смысле стремится перейти в осязание, достичь слитности с осязаемым.

Особенно это относится к тому пределу участного знания, который называется вера, поскольку она стремится к полному единению с тем, во что верит, и в каком-то смысле может быть названа духовным осязанием. Первое послание Иоанна Богослова начинается такими словами: «О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни…» (1:1).

Здесь дана точная градация восприятий:

слышать — можно издали, звук приходит от неизвестного, незримого, находящегося за горизонтом или физически неодолимой преградой;

видеть — ступень приближения, достоверности, поскольку предполагает нахождение видимого в одном пространстве с видящим, возможность прямого отношения между ними;

и, наконец, осязать — полное вхождение в явь, непосредственное взаимодействие между осязающим и осязаемым.

Сходно говорит и сам Иисус, являясь своим ученикам по воскресении: «Когда они говорили о сем, Сам Иисус стал посреди них и сказал им: мир вам. Они, смутившись и испугавшись, подумали, что видят духа. Но Он сказал им: что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ваши?

Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня. И, сказав это, показал им руки и ноги. Когда же они от радости еще не верили и дивились, Он сказал им: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда. И, взяв, ел пред ними. (Лука, 24:36)".

Евангелие от Луки, Глава 8 и 9 по этой теме можете прочитать по адресу:

https://www.bible-center.ru/ru/bibletext/synnew_ru/lu/8#lu814

Вера сродни осязанию, ибо признает превосходство того, что хочет познать, и потому стремится слиться с этим превосходящим, стать частью его. «Положи меня, как печать, на сердце твое, как перстень на руку твою: ибо крепка, как смерть, любовь… она — пламень весьма сильный» (8:6).

«Тело причащается неким образом благодати, действующей в уме, и изменяется согласно с ней. Само тело приобретает некоторое ощущение неизреченной тайны, совершаемой в душе» (Григорий Палама, 1296−1359 гг.).

Афонский старец Силуан говорил: «Чрез чистую умную молитву подвижник научается великим тайнам духа. Сходя умом в сердце своё, сначала вот в это — плотяное сердце, он начинает проникать в те глубины его, которые не суть уже плоть. Он находит своё глубокое сердце, духовное, метафизическое, и в нём видит, что бытие всего человечества не есть для него нечто чуждое, постороннее, но неотделимо связано и с его личным бытием».

Китайская эмблематика начал Инь и Янь, земного и небесного, женского и мужского — восточный вариант «великой цепи бытия», изобразительный иероглиф того, что обозначает предлог «в». Женский темный кружок вписан в мужское светлое поле, а мужской светлый — в темное женское, и вместе они, обнявшись, образуют круг.

taichi-book-first-min

В переводах китайской классики соединение мужчины и женщины передается одним словом: «сплелись». Сплестись — значит взаимно обвиться, обхватить друг друга, т. е. одновременно быть внутри и вовне. В этом — осязаемая фигура бесконечности. И в этом же источник бесконечно множимого наслаждения.

Существует условность понятий для первичного познания. О слиянии двух половинок всегда говорилось иносказательно, так как трудно объяснить первокласснику высшую математику; приходится, как говорится, изощряться, чтобы хоть чуть-чуть приблизить неразвитое сознание к истине.

Если же говорить о семье, то главным в высказывании о слиянии двух половинок являлось указание на то, что любящие люди должны всегда стремиться к одной цели и жить едиными интересами, как целостный организм.

«Половинки» придуманы как условные символы. А на самом деле каждая из них являет собой уже нечто целостное и самостоятельное. Половинки совмещаются в семейных узах, чтобы разные души могли учиться совместно вершить самые разные дела, чтобы воспитывать друг друга и уметь идти к единым целям.

Говоря о инь и ян, которые как раз и приписывают этим половинкам, человек имеет в виду не разные энергии, а женщин и мужчин, хотя на самом деле — это положительные и отрицательные энергии, движущиеся в организме мужчины и женщины.

Оппозиционные энергии — это одно, а половинки в лице индивидов противоположного пола, создающие семейную пару, — это совсем другое. То есть у читателя произошла путаница понятий. Главное, что ему хочется услышать, — это то, что две половинки существуют и кто найдет свою, тот будет счастлив.

Человек должен искать истину где-то между громадой процессов мироздания и узкоограниченными понятиями представителей пятой расы.

Обнимать и вбирать в себя то, внутри чего сам находишься. Быть внутри Духа человеческого — и окружать его собою, оплетать руками и ногами, растягивать свое тело до полного окружения и замыкания в себе Духа. Множимость самоосязания в Теле через Дух человеческий — это повышение уровня реальностей, проходящих через меня.

Я осязаю — значит, я существую. Я осязаю другого, осязающего меня, осязающего его, осязающего меня — существую вдвойне, втройне…Осязаю плотность Духа человеческого, взволнованную моею плотью, осязаю волнение другой плотности как отдачу и отзвук своего волнения.

Все это повышает ощутимость и саму бытийность нашего взаимного бытия. Может быть, наслаждаться — это и означает существовать вдвойне, втройне, т. е. превратить существование в переходный глагол, существовать само существование. Теперь мы способны быть само бытие. Мы любим = мы существуем друг друга.

Наслаждение и вдохновение — это постоянное изменение тактильных полей, точек соприкосновения, линий прилегания. Чем больше одновременно включенных тактильных точек и чем ощутимее они соотносятся друг с другом, тем сильнее наслаждение.

Из плотского опыта вырастает волновая теория осязания и наслаждения. Осязание — непросто частицы тела, приходящие в соприкосновение, но вся плоть как проводник этих соприкосновений, посредник между ними. Все точки двух взаимообъемлющих тел (Тела и Духа человеческого) оказываются связаны, соотнесены этой текучестью распространяющейся волны.

И то же самое происходит с моим собственным телом, которое становится как бы влажной стихией, передающей волновые толчки и удары через всю свою упругую толщу, из конца в конец.Стратегия наслаждения и вдохновения — все время искать оппозиции и контраста главному движению, чтобы не переставать удивляться ему, испытывать его свежесть, действенность, остроту.

Острота — концентрация ощущения в одной точке тела, но для этого нужно переживать нечто иное в другой точке, чтобы создавалась некая разность потенциалов и разрядка энергий между ними— это волна, которая проходит через все тело, ударяет одновременно в разные его края.

Топология наслаждения — это не дискретная, а континуальная топология. В наслаждении тело становится плотью, т. е. континуумом, все точки которого связаны непрерывностью переходов, пульсаций, резонансов. Упругая осязательно-плотная волна может быть поднята с какого угодно изгиба, линии или точки — от пальца, плеча, губ, колена, — но потом она распространяется во все стороны и достигает других берегов.

Для понимания волновой природы наслаждения стоило бы привлечь те парадигмы знания, которые когда-то были отброшены развитием «нормальной» науки, но остаются на обочине, поджидая очередного крутого поворота в науке, чтобы заново в нее вписаться.

Такова теория «животного магнетизма», или месмеризм — учение Франца Антона Месмера (1734−1814) об оздоровляющих флюидах, или энергиях, передающихся через прикосновение. Но сама дискретная, перечислительная, «по пунктам» манера мышления препятствует пониманию волновой природы наслаждения.

Поверхность и глубина

Устоявшийся предрассудок, будто сущность вещей скрыта в глубине, заставляет относиться к поверхности с пренебрежением. По сути же, поверхность есть глубина во взаимоотношении тел, глубина их прилегания и приникания друг к другу. Каждая поверхность становится глубиной, как только между двумя существами возникает общность, влечение, интерес.

«Интерес» ведь и значит — быть внутри и между (inter-esse). Как ни парадоксально, осязание — самое глубинное из всех межчеловеческих чувств. Кожа пребывает в самом сердце любовного слияния, тогда как сердце, легкие и другие внутренние органы оказываются на периферии этого двуединого существа.

Поскольку мы постоянно обращены к кому-то вне себя, влечемся, относимся, взаимодействуем, можно сказать, что кожа есть физиологическая периферия человеческого тела и вместе с тем его сенсорный центр. Вся поверхность оказывалась в самой глубине… Плотское знание обнаруживает именно нераздельность поверхности и глубины, поскольку осязание углубляется в глубину через поверхность, не покидая ее.

Зрение обречено на знаковый дуализм видимого и невидимого: видимое образует план означающих, а невидимое — план означаемых. Поскольку для осязания поверхность не является знаком, но непосредственным источником ощущения, устраняется сама дихотомия поверхности и глубины, означающего и означаемого.

Ощущение гладкости или шершавости, доставляемое поверхностью тела, переходит в ощущение упругости, мягкости, гибкости, полноты, выплывающих из его глубины. Собственно, теплота, упругость, мягкость — это свойства и поверхности плоти, и ее глубины, точнее той особой «наполненности», которая открывается нашему осязанию в непрерывности перехода от поверхности к глубине.

Например, упругость — это свойство осязаемой поверхности вдавливаться в «свою» глубину и обнаруживать ее осязанию, одновременно оставаясь неприступной и выталкивая на свою поверхность то, что в нее углубляется. У каждого прикосновения есть своя мера глубины, обоюдно согласованная или несогласованная, желанная или нежеланная, своя подразумеваемая адресность.

Завышение или занижение этой меры может привести к оскорблению или обиде. Кожа — поле самых напряженных взаимодействий двоих, неровно бьющееся сердце этого двойного мира, которое то замирает и леденеет, то горячеет и обливается кровью.

Прикосновение необязательно сближает, оно может и отчуждать —силой удара, отталкивания, застывания-омертвения. Суть в том, что осязанием драматически заостряется, возводится в высшую степень интенсивности каждое из возможных межличностных отношений.

То, что к зрению относится лишь метафорически: пронзающий, рассекающий, острый, режущий, гладящий, ласкающий, льнущий, цепкий, хваткий, колючий, отталкивающий взгляд, — в осязании действует буквально и доподлинно. Недаром зрение, хотя и составляет основной источник нашей информации об окружающем мире, заимствует у осязания свои самые драматические эпитеты, вроде вышеупомянутых.

Именно потому, что поверхность тела дана осязанию своим непрерывным перерастанием в глубину, здесь так чувствительно переживается их разница и ошибка взаимоподмены, когда к глубине относятся слишком поверхностно, а от поверхности хотят слишком глубокого раскрытия.

Плотское познание устанавливает бесконечные степени и оттенки различия между поверхностью и глубиной, но не противопоставляет их друг другу, не разделяет эпистемологической преградой. Напротив, вся игра этих осязательных различий позволяет познанию стать наслаждением, то есть постепенным, проходящим через все степени близости, слиянием познающего с познаваемым.

Близость и даль

Когда мы идем по улице, осязая под ногами асфальт, разглядывая здания, слыша людские голоса и шум машин, вдыхая запахи бензина и продающейся с прилавков снеди, каждому органу чувств задан особый, только ему доступный предмет. Таково состояние удаленности.

В состоянии близости образуется избыток разных ощущений, которые не порознь воспринимают по-разному им доступные предметы, а перекрывают друг друга, так что мы видим, слышим, вдыхаем, вкушаем и осязаем одно, близкое нам, единственное для нас.

Происходит как бы взбивка ощущений, их консистенция становится более плотной в результате наложения друг на друга. Отсюда некоторое раздвоение: ощущение предельной реальности и одновременно нереальности всего происходящего. Реальность задается именно обилием и разнородностью ощущений, соединенных в одном существе, в фигуре близкого, так что каждое ощущение подтверждает и усиливает достоверность другого.

Но именно это сгущение реальности до чрезвычайно плотной чувственной консистенции создает ощущение нереальности, поскольку мы привыкли находиться в более разреженном мире, где ощущения разнятся друг от друга и обращаются на разные предметы.

Реальность уплотняется до такой степени, с какой мы привыкли ощущать свое собственное тело (включая его запах и звук своего голоса), тогда как обычно оно выступает как горизонт субъективности, через который мы пытаемся прорваться своими органами чувств. Таким образом, в состоянии близости как бы исчезает объективное и субъективное, линии ухода от себя обращаются в линии прихода к себе.

Эта обращенность всех органов восприятия на тело, как бы удвоенное близостью с телом другого, составляет главную парадоксальность того «ввернутого», «полуутробного» пространства, в котором мы неожиданно оказываемся.

Дрожь желания, мука наслаждения

Само состояние тела в момент желания глубоко драматично и противоречиво, поскольку оно ведет диалог не только с другим телом, но и с самим собой. Тело испытывает прилив и отлив энергий, как будто они от него не зависят, — нечто подобное переживается в творчестве, когда прилив и отлив вдохновения происходит как будто вне усилий самой души и даже вопреки им.

Ни в каких других состояниях человек так близко не подступает к тайне живого, которое колеблется в нем, точно пламя под наплывами воздуха. В обычной жизни, когда человек мыслит, действует, совершает какую-то работу, его поступки более или менее соразмерны его усилиям, и лишь через большой промежуток времени может выясниться, что работа завела его не туда, что в решении теоремы содержалась ошибка, что история движется в обратном направлении, и т. д.

Повседневность, в мелких дозах своих полезных дел и направленных жестов, лишена иронии. Лишь в любви и вдохновении человек впрямую соприкасается с иронией каких-то других состояний в себе, которые не согласуются с его побудительными мотивами.

Каждый миг обнаруживается его неравенство себе, посторонняя сила и посторонняя слабость, играющие в его теле. Человек следит за своим любовным телом или творческим сознанием, как за играющей волной или языком пламени, — и почти столь же мало владеет ими.

Ирония желания в том, что оно желает себя, тащит себя вперед — и при этом совершает подмену, поскольку желаемое желание так же перестает желаться (овнешняется), как осознанная мысль перестает думаться. В человеческое желание (а только человек и способен желать) встроен механизм пробуксовки; желание желает — и разжалывает — само себя.

Желание не может быть искусственным, но и естественным оно не может быть: оно себя подгоняет, подзуживает, подстегивает. Наслаждение — шипучая игра пузырьков, и стоит как-то напрячь, уплотнить наслаждение, как из него уходит воздух, оно испускает дух.

В каждом наслаждении есть свой мучительный краешек, свое колющее острие, своя проблема, которая решается — и не может быть решена, на смену ей приходит иная. Но в самом чистом и беспримесном наслаждении есть постановка на край, скольжение по краю, экспериментальность, поссибилизация.

Я пробую быть без себя, «отдаваться», взамен получая еще большего себя, еще более ощутимое «Я». Наслаждение — это не состояние, а опыт в обоих значениях этого слова: переживание и эксперимент, экспериментальное переживание. В духовном знании выдвигается категория проекционного поиска, касания, ощупывания, которая развертывает целый веер осязательных возможностей.

Схватывания фасций, сухожилий органов, ощупывание — это пробное, испытующее обращение с предметом, серия касаний, объемлющая его в разных проекциях. Духовное знание не понятийно, а касательно, оно не схватывает и не присваивает, а сжимает и разжимает плотность энергии, отпускает ее на волю.

Нельзя это описать «объективно», «научно». Это дано пережить только изнутри своей кожи, своих мускулов, своего семени и костей. В этом незаменимость гуманитарного и философского языка, который непереводим на технический и научный язык, поскольку ощупывает мир, каким он положен внутрь тела и сознания.

Химия эроса

Строки Псалмов: «Славлю Тебя, потому что я страшно и дивно устроен» (139:14). Главное, что я знаю о мире, я знаю не от наук, а от самого себя. Никакой науке не дано влезть в мою кожу, покрыться моими мурашками, пошевелить моей рукой, приоткрыть мои веки, полюбить моих близких.

Чем дано мне быть и что со разделяют все живущие — свойство быть собой, — я могу узнать только от самого себя. Валяться в постели, подолгу осязать себя, вживаться в образы своей памяти, обживать желанием и сознанием свою кожу — источник познания не менее важный и общезначимый, чем чтение Декарта или Дарвина.

Научное познание и плотский опыт

У коммунистов, «души нет», есть только нейроны. Ну, а плоть есть? Касаюсь рукой твоей руки, кожей ощущаю кожу. Но если рассматривать эту плоть научным способом в электронный микроскоп, добираясь до молекул и атомов, то ничего осязаемо-плотского вообще не обнаружится в природе.

Есть только кванты, частицы, волны, вероятности, импульсы, в которых нет ни грана упругой плоти. «Плотское» — это свойство определенных молекулярно-клеточных скоплений взаимодействовать с другими молекулярно-клеточными скоплениями на определенном уровне их биологической организации.

«Плоть» — условное словесное допущение, которым мы обмениваемся, чтобы понимать и чувствовать друг друга, ибо оно соответствует нашему опыту живых существ, наделенных особым полем восприятия. В этом человеческом диапазоне и образуются понятия «плоти» и «души»; здесь они такая же реальность, как молекулы и атомы —в поле наблюдения микроскопа или синхрофазотрона.

Какая реальность первична: человеческая, предсотворенная нам, — или микроскопная, орудийная, сотворенная нами самими? Очевидно, реальность нашего бытия человеками, каковыми мы рождаемся не по своей воле или умыслу. Именно в этой человечески центрированной сфере действуют гуманитарные науки, а понятия «плоть», «душа» обладают полной объективностью.

Эта реальность гуманитарных наук — реальность самого человека — не исключает других полей восприятия (микро-, макро-, телескопных), напротив, сама их технически учреждает. Но человеческая реальность остается общим знаменателем всех других полей восприятия, созданных на ее основе и расходящихся в пространства микромира и мегамира.

И как бы ни декодировались и ни критиковались расплывчатые понятия «плоть» и «душа» в других дисциплинарных языках, они остаются полнозначными и неделимыми в том первичном языке, на котором выражается наша человечность. Мы так же не можем зайти «за» реальность этого языка, как не можем сами себя родить. Мы можем рождать, творить, но не себя, а из себя, т. е. исходя из своей уже сотворенной человеческой данности.

Именно эта не предметность и неопредмечиваемость нашего человеческого опыта и обусловливает неточность гуманитарных наук: не с чем сравнивать и уточнять. Мы такие, какие есть, и вынуждены принимать себя на веру такими, какими созданы. Эта аксиоматика опыта и есть исходный акт любого научного познания: признание себя, познающего, отправной точкой всех дальнейших исследований.

Гуманитарные науки и естественные языки (русский, английский, китайский…) — языки плоти, души, настроения, желания — являются первичной мерой всякой другой познавательной активности и задают ей смысл по контрасту с собой. Ни о душе, ни о плоти нельзя говорить точнее, чем говорит наш человеческий язык; переводя на язык химических, математических формул, мы теряем смысл переводимого.

Конечно, нас искушает сама искусность наших орудий, представление о том, что микроскоп лучше знает истину, чем человеческий глаз. Но ведь и микроскоп создан человеком и по мерке человеческого глаза, он тоже гуманитарный прибор по своим истокам и параметрам, хотя в нем человеческое и выходит за границы себя, что тоже в высшей степени человечно.

Причем в наше время, благодаря новейшим научно-техническим искусствам подделки, «симуляции», значение человеческого и даже сугубо личного не падает, а возрастает. Новое определение реальности: не «мир как он есть», не «совокупность материальных явлений», не «объективная действительность, данная в ощущениях», а вне находимая воля и вне находимое желание.

Все физические объекты в принципе виртуально воспроизводимы. Уже сейчас голография создает полную оптическую иллюзию объекта, а нанотехнологии будущего смогут из элементарных частиц строить точные копии любых объектов, воспроизводя их тактильные свойства, запахи и пр.

Таким образом, критерием реальности в будущем станет не материальность предмета, а наличие чужой воли, которая встречает меня извне. Моя хотимость, волимость, желанность — или, напротив, нежеланность, неприемлемость, отверженность. Вся реальность фокусируется в этой точке чужого «Я» и его отношения ко мне.

Все можно подделать, только не волю и желание. Точно подделанный предмет — это тот же предмет. Подделанная воля — это уже не воля, а отсутствие таковой. Притворное желание —это уже не желание, а всего лишь притворство.

Желание длиною в мысль и в любовь

В рамках этого сходства, кажется, между ними полная противоположность. Мысль накапливается, растет, возвращается к себе и, даже записанная, никуда не уходит, а наслаивается на выраженную часть себя, как еще один объемлющий рефлективный слой. (Адм. — поступки и болезни тоже).

Желание же исчезает и заново возникает из притока, наплыва, прилива нового семени. Конечно, у желания есть своя память, оно помнит о предыдущих желаниях и даже вбирает их, заряжается ими, представляет прежние свои объекты и ситуации и вписывает их в свой новый текст, в ткань нового сплетения с желанным.

Но это совсем иная память, чем у мысли. Желание хочет одного и того же и не устает повторять одно и то же. На волне нового семени оно хочет прибиваться к тому же самому берегу, к тем же раскинутым рукам и ногам, к тому же темному гроту. Но и у мысли есть свое вожделеющее начало — именно то, что сама мысль полагает своим началом и к чему она постоянно возвращается.

У мысли есть своя повторяемость, тот первопринцип, первопонятие, к которому она приносит все понятое и накопленное, находя ему объяснение и обоснование в чем-то одном.Наслаждение мысли — все время прикасаться к этому одному, трогать его из всех своих раскинутых позиций, широко разбросанных точек интереса.

Первопонятие — это зона мысли, где она возбуждается, приходит в неистовство. И все ее уходы, и отвлечения служат лишь сладкому приглядыванию к вожделенному месту, куда все должно вернуться. Можно сказать, что философское сознание — это желание, растянутое на весь вещественный мир в поисках самого сильного содрогания по имени Истина.

Значит, стоит различать короткие и длинные желания. Есть желания длиною в мысль или в любовь. Любовь не прекращается с излиянием семени. Любовь легко вычислить по разнице между мной и моим семенем. Когда во мне уже не остается семени, чтобы желать, то, что желает, это и есть любовь.

Посадка и прививание (зачатие) Духа человеческого в чувстве осязания

Дух человеческий должен быть зачат руками, носить отпечаток человека, вбирать его теплоту — только так они переводятся в разряд цельных энергий, одномерными проекциями которых выступают знаки. Дух человеческий должна источать свой смысл не отвлеченно, а осязательно, как источает тепло или запах.

Дух человеческий должен ощущаться в руке, как дружеское рукопожатие, это своего рода искусство, рассчитанный на орган осязания. Произведения этого искусства воспринимаются в темноте и тишине — наощупь. Сама поверхность вещи становится для «осязателя» предметом тончайших переживаний и пространством художественного поиска.

«О если бы вернуть и зрячих пальцев стыд, и выпуклую радость узнаванья» (О. Мандельштам). Наше осязательное искусство откликается на этот тоскующий голос поэта. Если зритель и слушатель имеют дело с проекциями или символами вещей, то осязатель — с энергией как таковой, как с продолжением своей руки и тела.

Зрительное и слуховое восприятие слишком нацелено на знаки, слишком интеллектуально и идеологично, ищет истину по ту сторону вещей, а не в них самих. Отсюда такие понятия, как «привидеться», «померещиться», «ослышаться». Человеку дано видеть и слышать мнимое, несуществующее, но осязание никогда не лжет, оно прикасается к самой яви вещей.

Ведь осязание — не восприятие условного сигнала, удаленного от своего источника, вроде световых лучей или звуковых колебаний, а прямое сближение и даже сродненное: плоть с плотью, подобное с подобным. Апостол Фома, не доверяя своему слуху и зрению, пожелал прикоснуться пальцами к плоти воскресшего Христа, на что получил благословение Учителя. Вера сродни осязанию, ибо ищет полной достоверности…

…Оттого мы и учимся воспринимать вещи во мраке, подобно слепцам, развивающим в себе способность к духовному зрению. Вещь, погруженная во мрак, начинает источать из себя свет духовный, который дано воспринимать наощупь. Так вещетворчество и есть искусство— изваяния-во-мраке, или осязательную скульптуру…

Никто и никогда не увидел этих изваяний, погруженных в вечную тьму внутренних выставочных залов. Быть может, только автор в минуту слабости или душевного упадка позволил себе взглянуть на произведения собственных рук, которые вообще-то предназначены восприниматься только наощупь.

Быть может, их вид ужасен, нелеп, безобразен. Но как много говорят они чутким пальцам, перебирающим их нежные завитки, тончайшие сочленения, всю эту поэзию незримой, необманчивой красоты, которая есть непосредственность бытия, продолженного бытием наших пальцев, нашего тела! Изваяние-во-мраке пробуждает глубочайший художественный инстинкт, обращенный не на знаки бытия, а на бытие как таковое, в чистоте его присутствия.

Тестирование

Экстрасенс — это не какой-то маг, чародей или сверхличность, это обычный энергопроводник, рассчитанный на проводимость чуть большего количества энергии, чем простой человек. Но так как они имеют функции, отличающиеся от функциональной деятельности других, то поэтому выделяются среди прочих энергопостроением и более мощным энергопотенциалом.

Однако данные построения касаются не только конструктивных особенностей вре́менных оболочек, но и их постоянных энерготел и матриц. Они начинали строить себя по-особому сами еще в прошлых воплощениях за счет упорной духовной работы, поэтому в настоящей жизни экстрасенсорика была дана им как поощрение за предыдущую работу.

Каждый экстрасенс-целитель обладает личной методикой лечения, иногда ее ему подсказывает Определитель. При таком варианте в голову человеку в готовом виде приходит знание, как нужно восстанавливать больного. Человек вдруг «знает», как проводить лечение, как держать руки по отношению к пациенту, какие манипуляции следует проводить и прочее.

Это уже именуется «яснознанием», но оно дается Небесным Учителем экстрасенса и касается узкой области познания. Например, известный экстрасенс Алан Чумак признавался, что когда к нему пришел первый пациент, он не знал, как его лечить, но затем услышал внутренним слухом приказ: «Лечи!», и руки у него как бы сами собой стали двигаться так, как это было нужно.

Небесный Учитель двигал руками Чумака, обучая ее первоначальным навыкам, и Он же давал ту информацию экстрасенсу, которую именуют «яснознанием». Все исходило от Определителя, а Он помогал своему ученику делать то, что записано в его программе.

Экстрасенсы в основном работают руками и пропускаемыми через них энергиями. Многие из них, недопонимая процесс лечения, считали, что они сами способны собирать энергию из Космоса и концентрировать ее в себе, а затем по собственному желанию испускать ее на пациента.

Но ни один экстрасенс не накапливает энергию по личному желанию, как бы он это ни говорил: «я концентрирую» или «я желаю», «я могу». Все не так. Однако это все было экспериментом Свыше, поэтому излечение некоторых было временным эффектом. Позднее к этим людям вернулись их прежние недуги и с еще большей силой.

Сеансы никому не продлили жизнь, так как у всех была своя программа, которую они должны были выполнять и точку их кончины в ней никто не отменял. Каждый должен был выполнить личную программу точно. Данные массовые выступления экстрасенса имели цель — осуществить тестирование населения: выявить верующих в сверхспособности человека, в степени понимания происходящего, в изучении влияния установок на самовосстановление человеческого организма и многое другое.

Было, в частности, массовое выявление физических, травматических и других дефектов тела. В качестве ретрансляторов энергии использовались такие высоко энергопотенциальные личности, как Кашпировский и Чумак (был еще ряд личностей с меньшим потенциалом).

На них посылали основной поток энергии, и они на своих сеансах в залах транслировали его на присутствующих зрителей. Будущим экстрасенсам и контактерам было необходимо дать психологический и энергетический толчок, что и сделали массовые сеансы лечения Кашпировского и Чумака.

На тонком плане при этом проходило следующее. На выбранных ретрансляторов (Кашпировского, Чумака) Высшие направляли поток энергии, который они, трансформируя внутри себя с понижением ее мощи, распределяли дальше на окружающих зрителей.

Энергия «снимала» нужные показатели с людей, возвращалась назад к посылающим, и через них, с помощью установленных в тонких оболочках датчиков, полученные данные направлялись в Систему, проводящую исследования. Это был эксперимент нашей иерархической Системы, назвавшей себя «Союз».

Высшими была поставлена цель выявить всех контактеров и экстрасенсов на региональном уровне, то есть вся наша страна была разделена на области, которые смотрели телевизионные сеансы и по-разному реагировали на увиденное. В частности, региональные исследования показали, что северным областям нашей страны больше присущ осмысляющий фактор, работа интеллекта.

А южные регионы больше заботятся о своем материальном благосостоянии, то есть духовная основа в них не работает. Чумак выявил многих будущих контактеров и разблокировал им каналы связи, у некоторых экстрасенсов открылись их способности. Именно энергия, посланная через него на зрителей, сидящих непосредственно перед ним в зале, а также у экранов телевизоров, смогла выявить способных к контактам людей.

Аланн Чумак — просветлённый, вставший над временем, тот, которому посчастливилось приостановить вращение колеса сансары, а то и крутануть разок — это колесо в обратную сторону, оказавшись ответственным за всё, что он совершил в настоящем, прошлом и будущем.

(Адм. — протестируйте себя, только не надо сидеть и ждать чуда, проецируйте руки Чумака на свои руки и водите ими по грудной клетке из разных положений тела и максимально расслабившись, ищите отклик, как будто твои руки проникли под кожу и двигаются внутри как тень рук).

Почему экстрасенсы сходят с ума

В работе экстрасенсов есть еще один серьезный момент. Некоторые из них сходят с ума или умирают через непродолжительное время после начала целительства. Почему так происходит? Дело в том, что какое-то время они работают с мощными энергиями, а конструкция человека пятой расы, его физическая оболочка из-за общего отставания человечества в развитии не набрала должного потенциала, то есть не построила себя требуемым образом.

Поэтому физическая оболочка не готова к тем нагрузкам, которые она испытывает в настоящий момент при работе с энергиями. Экстрасенс работает всегда совместно с Высшим планом. Об этом никогда нельзя забывать. Высшие посылают ему для излечения больного мощные потоки энергии.

И так как человеческая конструкция оказывается слабовата для них, то происходит разрушение тонких конструкций экстрасенса. Чаще всего у него разрушается импульсное кольцо, через которое поступает энергия от Определителя. А импульсное кольцо участвует в процессах мышления человека.

Но если оно частично разрушилось, то экстрасенс перестает нормально воспринимать информацию от своего Учителя и из окружающего мира. Он теряет способность правильно что-то воспринимать и анализировать, процессы мышления нарушаются, а это выглядит как сумасшествие.

Умирают же подобные целители рано по двум причинам:

1) по причине разрушения себя Высшими энергиями, обладающими большой мощью;

2) по причине набора от своих пациентов ряда заболеваний при плохой защите себя.

Смерть экстрасенса по причине разрушения личных конструкций энергиями Высшего плана объяснений особых не требует. Понятно, что разрушения тонких строений приводит к нарушениям в нормальном функционировании его организма, поэтому он погибает. Все разрушения происходят сначала на тонком плане, а затем переносятся на физический.

И еще не следует забывать, что экстрасенсы бывают разных Уровней развития, и то, что удается сделать одному, не под силу оказывается другому. Разные Уровни — это различный опыт, различные энергетические показатели, а значит, неодинаковые способности.

К сожалению, ни один экстрасенс не понимает, как происходит излечение. Все работают на уровне сотворения чуда: молитву почитал, руками помахал — и сотворил чудо, болезнь ушла. Но она уходит в единственном случае: если экстрасенс обладает мощным энергопотенциалом, намного превосходящим энергопотенциал сущности болезни. И самое главное — человек будет полностью излечен только в том случае, если это сочтут нужным Свыше.

P. S. Моему шестидесятилетию посвящается и хочется подвести некоторые итоги моего тридцатилетнего опыта и ведения блога по Биоэнергетике. Только в последние годы мне самому удалось понять и изложить, что такое Биоэнергетика, что являлось сдерживающим фактором в познании и практике.

Но что мешает человеческому познанию?

1. Слабое развитие личного интеллекта, ограниченность в матрице понятий глобального масштаба, искажение истины.

2. Старые догмы.

3. Довлеющее мнение отдельных деятелей науки, мешающее принятию нового.

4. Отрицательная Система, искажающая понятия.

5. Течение времени старит знания, уменьшает их энергопотенциал по отношению к потенциалу новой информации.

Таким образом, любые знания и понятия человека являются временными и одни сменяются другими. Хорошим мерилом информации и её ценности является её энергетика.

Тебе мой читатель не в чем меня упрекнуть, я выложил полный и понятный качественный контент по Биоэнергетике, можно сказать вырастил зрелый плод — вишенку и положил в рот, тебе осталось только сомкнуть челюсти (при условии что все зубы будут целы — метафора) и насладится сочным сладким вкусом и перенести эти ощущения в чувство осязания на все тело.

Собрать всю историю болезней в косточку и выплюнуть прочь, не забывая если, передавишь получишь яд — синильную кислоту. Не унывайте, если тебе это не нравится, порой нужно оказаться в нужное время в нужном месте и применить это практически. Душа «штука» вечная, развивая которую можно добиться невероятных других способностей.

Без веры в чудо никакие чудеса не даются. Кто не верит ни во что, тому они не нужны. Зачем чудо неверующему? Чтобы очернить его, испачкать и насмеяться над чистотой доверчивости верующих? Поэтому чудо показывают всегда тем, кто в большей или меньшей степени склонен к вере в него и способен правильно его воспринять.

Высшим важно пробудить у молодых душ интерес к миру, находящемуся за гранью их восприятия, важно, чтобы человек знал о продолжении существования души после смерти, о ее вечности и сохранении всех качеств личности. Человек обязан был верить в свое бессмертие, и это должно было подвигнуть молодые души к собственному развитию.

Публикации на блоге временно останавливаются на n- время, накопились другие неотложные дела (тестирование энергетических практик, Дух он тоже зависает на определенной плотности, и чтобы двигать его дальше по ленте записи генного кода, нужны эффективные практики, а смысл их скрыт между строк в писаниях экспертов, эффект определяет только время.

Бесполезных практик тоже много, как и писаний. Пока лето нужно построить дровяник для бани, в своем доме это бесконечные недоделки — переделки. Я многое в доме делаю и люблю делать своими руками. Есть конечно в этом денежная подоплека. Сад-огород (картошка, помидоры и т.п.) в этом есть своя прелесть общения с природой, наводит на положительные размышления.

По каждой следующей стадии, включая текущую «Учения о 16 Кала» нужно издать пособие по практическому применению. Ну и по мелочи, работа, семья, заочная учёба в школе блогеров Борисова «Я сам». «Не забывайте Матрица Времени, охраняет себя временем оставляя за собой только перышки. Шутка…».

vremya

Источник:

1. «Философия тела», М. Н. Эпштейн. «Тело свободы», Г. Л. Тульчинский, есть статья «Тело на перекрестке времен» от 08.04.18 и там же книга (Быстро можно найти на странице «Все статьи»).

2. Л. А. Секлитова, Л. Л. Стрельникова «Откуда приходит истинное Знание. Предсказание будущего и контакты с Высшими силами».

termsprivacy